Ливерпуль » История клуба » Питер Робинсон: Трагедия на "Эйзеле" - неизбежная случайность
29.05.2015 19:41:22 Питер Робинсон: Трагедия на "Эйзеле" - неизбежная случайность | |
 Для начала немного информации о Питере Робинсоне: Признанный одним из лучших администраторов в британском футболе, Робинсон тесно сотрудничал с тренерами «Красных» - от Билла Шенкли до Жерара Улье. Первой его работой стала должность помощника секретаря «Стокпорт Каунти» в конце 1950-х. Затем он был назначен секретарем в команде его родного города «Крю Александра» в возрасте всего 23 лет. Работал секретарем клубов во всех четырех дивизионах: «Стокпорт», «Крю», «Сканторп», «Брайтон» и «Ливерпуль». Он был настолько трудоголиком, что после собственной свадьбы, вернулся за свой рабочий стол в «Сканторпе» в 9 утра на следующий день. "К счастью, моя жена мирится с моими эксцентричными привычками", - шутил он. Приступил к обязанностям в «Ливерпуле», как секретарь клуба в 1965 году после смерти Фрэнка Макиннеса. Тот сезон «Ливерпуль» завершил чемпионами, и вышел в финал Кубка Кубков. Стал близким доверенным лицом Билла Шенкли, описывая его, как: "одного из самых честных людей, которых я когда-либо встречал". "Сандерленд" попытался переманить Шенкли и Робинсона на северо-восток в конце 60-х. "Идея сделать нас суперзнаменитыми, импонировала нам, но мы отказались от нее", - вспоминал Робинсон. Это он был инициатором решения, позволить болельщикам прийти на «Энфилд» после трагедии на Хиллсборо в 1989 году. Он стал первым исполнительным директором клуба и первым исполнительным вице-председателем клуба. Он стал первым лауреатом престижной премии Echo памяти Билла Шенкли Памятным моментом своей биографии, считает то, когда «Ливерпуль» завоевал Кубок европейских чемпионов впервые в 1977 году. Наиболее сожалеет о том, что не смог уговорить Кевина Кигана вернуться из Гамбурга и выступать в паре с Кенни Далглишем.  В 1985 году исполнительный директор футбольного клуба «Ливерпуль» Питер Робинсон являлся одним из самых уважаемых людей в игре. В одном из редких интервью газете Liverpool Echo он дает исчерпывающий отчёт о событиях до и после «Эйзеля». Также он проливает свет на то, как «Ливерпуль» неоднократно предупреждал, что матч в Бельгии – это верный путь к беде, и как эти предостережения остались абсолютно без внимания. В феврале того года УЕФА выбрал «Эйзель» местом проведения финального матча. Когда мы играли в полуфинале в Греции против «Панатинаикоса», бельгийская футбольная ассоциация позвонила на «Энфилд» и беседовала с моим секретарем, попросив о срочной встрече. Я предложил совместную встречу между полицией и клубами. Ближе ко дню финала я поехал в Бельгию, чтобы забрать билеты на игру, и мы увидели, как распределили места для каждой команды, и заглянули на стадион. По правилам УЕФА обоим клубам полагалось по 50%, и нам – «Ливерпулю» и «Ювентусу» – дали по 14500 билетов. Меня сразу обеспокоило, что нейтральная зона должна была располагаться среди мест для болельщиков «Ливерпуля», и я выразил озабоченность тем фактом, что если билеты на эти места попадут в руки болельщиков «Ювентуса», то это будет чревато большими проблемами. Я спросил, почему нам не может быть предоставлена вся зона целиком. Но они твердо считали, что намеченная система является единственно возможной, чтобы соответствовать правилам УЕФА. В любом случае, билеты уже были распределены по коробкам. И не было никакого способа хоть что-нибудь изменить. В предыдущем году в римском финале клубы, «Ливерпуль» и «Рома», могли ставить свои условия по поводу распределения билетов. У нас уже был опыт с финалами Лиги Чемпионов, так как мы уже участвовали в четырех. Затем нас повели смотреть стадион. Было ужасно мокро и дул ветер. Нам показали раздевалки и зоны для сотрудников. Я попросил выйти на поле, и мы увидели, что будет разделять сектора – нечто немного большее, чем проволочная сетка. Нам сказали, что у них уже есть успешный опыт по сдерживанию больших толп людей, и добавили, что продажа билетов в Бельгии будет всецело контролироваться. Предполагалось, что и зона М будет нейтральной. Но в итоге она была заполнена преимущественно итальянскими болельщиками. Я попросил поменяться трибунами с итальянцами, чтобы вся зона была нашей. Я вернулся в Мерсисайд с огромными сомнениями, особенно обеспокоенный этим нейтральным сектором. Мы встретились с генеральным секретарем и помощником генерального секретаря бельгийской футбольной ассоциации и выразили наши тревоги по поводу продажи алкоголя. Нам сообщили, что его продажа прекратится возле стадиона в тот день. 29 мая этого так и не произошло. Ближе к матчу нас начали беспокоить истории, появлявшиеся на страницах английской прессы, о поддельных билетах в Италии. По-видимому, там существовал серьезный черный рынок. Даже самому «Ливерпулю» предлагали билеты от агентов, которые, похоже, располагали большим количеством билетов с черного рынка. В пятницу до игры я поехал в Брюссель, чтобы забрать билеты на VIP места и вернуть кубок Лиги Чемпионов. Когда я находился в гостинице, там было полно итальянцев. Я устроил так, что на все наши билеты была проставлена печать «Ливерпуля». Поэтому, если бы у кого-нибудь нашелся хоть один без нее, то он был бы ненастоящий. Бельгийская футбольная ассоциация не обратила на это внимания. Когда я вернулся в Мерсисайд, я связался с Джоном Смитом, председателем «Ливерпуля», и рассказал о своей глубокой озабоченности по поводу этой ситуации. И Джон, который также являлся главой спортивного комитета, поговорил с министром спорта Нилом Макдональдом, который выслал телексограмму (это были времена до электронной почты) в английскую и бельгийскую футбольную ассоциации и своему коллеге в Бельгии. В сообщении мы выразили наше беспокойство по поводу сообщений о фальшивых билетах и спросили, собираются ли они следовать правилам и регламентом УЕФА. Сообщение было выслано за два дня до игры. Но никто так и не ответил. Я приехал на «Эйзель» в день игры. Я стоял вместе с Джоном Смитом на беговой дорожке, и сразу становилось понятным, что так называемая нейтральная зона была заполнена, в основном, итальянцами. Все, кого мы могли видеть, были итальянцы. Потом подошел генеральный секретарь УЕФА, и я на повышенных тонах озвучил свою озабоченность происходящим. Нас заверили, что зона должна остаться нейтральной, и, что много итальянцев живут в Брюсселе и купили билеты. Этот ответ показался нам неудовлетворительным. Было уже 18:45. Я оставался на прежнем месте, и тут подошел Гюнтер Шнейдер, официальный наблюдатель от УЕФА. Я знал его, так как он пару раз уже был наблюдателем на «Энфилде». К тому времени на стадионе уже было очень шумно. Я обратил его внимание на две группы болельщиков и отсутствие полиции у разделительных ограждений. Нужно было что-то сделать – и сделать быстро. Но он ничего не мог сделать и пошёл своем путем. Ситуация выходила из-под контроля. Потом мы услышали треск, когда упала стена. Мы были всего в 50 ярдах от места происшествия и могли видеть людей, которые были очень серьёзно ранены. Тогда мы ещё не знали о смертях. Стюарды попросили нас уйти. Нужно сказать, что люди погибли не из-за стены, а скорее из-за того, что барьер рухнул, и людей затоптали. Это было очень похоже на трагедию на «Айброкс» в 1971 году, когда погибло 66 человек. Когда стена упала, фанаты побежали к углу, так как казалось, что это единственный путь выбраться, а там уже образовалась большая давка. Ограждения обрушились, и люди стали падать друг на друга. Я находился на трибуне в тот вечер, но не в официальной зоне. В 21 час я двинулся к тому месту, где произошла трагедия. Я попытался поговорить с группой болельщиков «Ливерпуля». Некоторые из них объяснили ситуацию так – полная потеря контроля... у людей были даже билеты, не разорванные надвое. Затем еще одна группа людей спустилась ко мне и сказала, что их билеты с чёрного рынка. Но они мне их не покажут. У них был сильный южный акцент, и вдруг они стали агрессивными и начали петь «Шенкли». Это было странным, потому что Билл Шенкли уже 12 лет как не являлся нашим тренером. В то время уже было документально доказано, что участники Национального фронта ходят на матчи. И для меня было очень странно, что эта группа находится здесь. Они были очень озлобленны, и мы вынуждены уйти. Это был малоприятный опыт общения. Меня не радовало, что матч всё-таки продолжили. Но на собрании решили, что така удобнее будет подтянуть больше сотрудников службы охраны правопорядка. После игры я вернулся на трибуны, чтобы ещё раз взглянуть на место происшествия. Я провел 45 минут с Джоном Смитом и клубным адвокатом Тони Энсором. Мы смотрели на отсутствующие турникеты, плиту и куски бетона, отломанные и разброшенные. Это было жалкое зрелище. Я вернулся на стадион на следующее утро и дал краткую пресс-конференцию на трибунах. Мы выразили сожаление и наши соболезнования итальянцам. Стадион не был готов к игре такого уровня. Его построили 50 лет назад в 1930-ых годах. В ту пору в Англии он не получил бы лицензии. Во время трагедии, когда всеобщее внимание было обращено к «Ливерпулю», работа официальных лиц на «Энфилде» только началась. Мы, футбольный клуб «Ливерпуль», тогда были относительно небольшой организацией. У нас не было пресс-секретарей, а к нам приезжали иностранные журналисты. На самом деле, мы были дружны с «Ювентусом», так как мы уже играли с ними в Суперкубке ранее в январе. УЕФА вынесла приговор, что «Ливерпуль» будет отстранён от европейских соревнований ещё на три года после возвращения английских клубов. «Ювентусу» пришлось сыграть их следующие две игры при пустых трибунах, а Бельгии запретили принимать финальные матчи европейских соревнований на 10 лет. Мы считали, что наш дополнительный трехгодичный запрет несправедлив, особенно, когда обнаружились все факты. Независимое расследование в Бельгии показало, что «Ливерпуль» совершенно не виноват. А основная вина лежит на Бельгийской футбольной ассоциации и охране. И в результате английские клубы не участвовали в матчах УЕФА шесть лет, а мы ещё на год больше. Нам отменили эти дополнительные три года. Мы думали, что то, что случилось, возможно, и повлияет на клуб. Но мы не могли предугадать последствий с продажей сезонных билетов. Мы решили, что нам необходимо поддерживать уровень топ-команды. Мы много сэкономили и надеялись увеличить капитал, насколько возможно. Мы подписали контракт с Adidas на улучшенных условиях, поэтому нам не нужно было продавать игроков, и мы могли содержать команду и преуспеть на домашней арене. Я до сих пор поддерживаю связи с «Ювентусом». Летом 1987 и 1989 годов я организовал приезд трёх дочерей одного из руководящих работников «Ювентуса» в «Ливерпуль», и они посетили тренировки здесь. Для расследования мы предложили нашу помощь полиции, так как у нас были сведения о том, кому попал каждый из наших 14500 билетов. Но никому не понадобилась наша информация, никто за ней не пришёл. «Ливерпуль» принимал участие в финалах самого высокого уровня в Италии и Лондоне, и на эти арены с нами приезжало большое количество болельщиков. Если бы тот финал состоялся на любом другом стадионе, а не «Эйзеле», трагедии бы удалось избежать. Основная часть материала подготовлена коллегами с LiverBird.ru и размещёна в рамках программы сотрудничества сайтов болельщиков "Ливерпуля". Ссылка на оригинал: Liverbird.ru Автор olliver Подписывайтесь на нашу группу и на наш Автор: socrates71 Источник: Liverpool Echo | |
|
| |
С наступающим Новым Годом!
"Мой Ливерпуль" - 100 голов Оуэна
Предполагаемые составы против "Молотков"
"Мой Ливерпуль" - Оуэн, за и против
Слишком рано праздновать победу
"Мой Ливерпуль" - 100 голов Оуэна
Предполагаемые составы против "Молотков"
"Мой Ливерпуль" - Оуэн, за и против
Слишком рано праздновать победу
| Мнений болельщиков ФК Ливерпуль: 2 | ||
| ||
